Федор Сологуб. Собрание сочинений в 6 томах. Том 4. Творимая легенда

Сегодняшний день - есть день величайшего торжества! В Испании есть король. Он отыскался. Этот король я.
"Записки сумасшедшего" Гоголь 

Сологуб  прозаик сильно уступает Сологубу поэту. В стихах тяжелая наговорная муть заклинаний, навья явь,  тихая печаль прощания, декадентское очарование увядания.  Проза, неловкая и неуклюжая, тащится калечной недотыкомкой, заставляя брезгливо или испугано съеживаться то в тебе, что отвечает за читательское удовольствие.  Отдаю отчет в субъективизме этого взгляда, но что-то подсказывает, что в оценке я сильно не одинока.

Не стоит, тем не менее, думать о Сологубе, как об еще одном "прозеванном гении" русской литературы. В ряду значимых фигур Серебряного века он занимал высокое положение и авторитет его был непререкаем. "Творимая легенда" не самая известная…

«Никто не видел его молодым, никто не видел, как он старел. Точно вдруг, откуда-то появился древний и молчаливый» – писал В.Ходасевич в своих воспоминаниях о знаменитостях Серебряного века Некрополь

Сологуба так часто называют самым хара́ктерным деканентом, что его имя наравне с именами Гиппиус и Мережковского звучит синонимично понятию. Вместе с ними он стоял у истоков символизма.

Его творчество всегда на грани между прозой и поэзией: тексты романов певучи в своей всепоглощающей языковой динамике, тексты стихов монументальны и трагичны в своей статике. Если бы не постоянные аллитерации, ассонансы и повторы, мало кто осилил бы данный кирпичик, с другой стороны если бы не эти повторы, общий объем можно было прилично сократить:

Вот вышел Гриша из-за легкой, расторгнутой легко ограды.…

Секс, революция, зомби, зомби, революция, секс, сексуальная революция, революционные зомби, сексуальные зомби, революционный секс... Ничего не забыла? Да, забыла секс с зомби. Но это только потому что в книге его не было (но это не точно). Впрочем, пойдём по порядку.

Секс

Эта книга сексуальна, без дураков. Все оттенки сладострастия от почти невинного первого возбуждения до горькой похоти человека, разочаровавшегося в жизни окончательно и бесповоротно. Уже первые строки романа сочатся вожделением, и оно здесь не только в людях: им пропитан сам воздух, само солнце – знаменитый сологубовский пламенный змей, жаждущий то подарить земле тончайшие из наслаждений, то алчущий утопить её потоками нестерпимого жара. Секс, по Сологубу, та часть жизни, без которой немыслимо полноценное существование, и…

"Над тобою, жизнь, я, поэт, воздвигну творимую мною легенду об очаровательном и прекрасном." Первая часть ("Капли крови") начинается, как абсолютная пастораль. Обнаженные сестры Елисавета и Елена купаются в реке, а юный гимназист подглядывает за ними из кустов. Долго, томно живописуется и само купание, и тщательное одевание, и жаркий полдень, и неторопливая прогулка по лесу. Немного заплутав, сестры встречают странных детей и их учительниц - они босые, естественные и золотоволосые. Редкий роман начинается с описания рая - что ж, "Творимая легенда" явно из их числа. Этой школой, в которой нет места насилию и принуждению, владеет некий господин Георгий Триродов, человек мудрый и ученый. Сологуб очень трогательно и забавно описывает таланты героя, с ребяческим восторгом литератора,…

При выборе книги на февральское задание мой выбор Ф. Сологуба был продиктован концепцией «от отобранного». Альтернативой «Творимой легенды» был «Красный Франкенштейн. Секретные эксперименты Кремля». 

Однозначно не хотелось забивать голову конспирологическими теориями об опытах на мартышках и людях (может людях на мартышках) в стенах и за пределами Кремля. 

Уже первые строчки знакомства с «Творимой легендой» дали понять, что оргии подопытных мартышек и мышек, устраиваемых любопытными и извращенными коммунистами в лабораториях в далекие года, были, вероятно, лучшим что могло произойти с читателем в феврале. 

Все на столько плохо у Фёдора Кузьмича, поинтересуетесь вы? Хуже, чем может представить себе человек, понимающий русский.

Сологуб, не смотря на звучную и говорящую фамилию, не лишённую…

Сразу оговорюсь, что творчество Серебряного века я в целом не люблю, символистов и декадентов - особенно. Меня сама идея символизма неизбывно раздражает. Но всё-таки, подумала я, мощная фигура была, что-то же такое должно быть в этой "легенде", да и в целом мне интересны подобные вещи... Что-то такое в этом, конечно, есть. Символизм, вообще, это красиво, я могу понять, почему люди его любят. Сологуб тоже пишет красиво, мистически так, дорого-богато, как говорится. В первую очередь мне в этой книге, как и большинства символистов вообще, не хватает иронии. Это же всё практически на полном серьёзе писалось. Семь лет. Вдумчиво, неторопливо. Экзистенциально, мать вашу итить. Но в результате у меня в голове только "На небесах горят паникадила" Соловьёва. Ослы терпенья и слоны раздумья бежали…

«Писали сначала, что это – интрига русского правительства, как всегда, неумелая,» — встречаем мы в романе, написанном более ста лет назад.

Каждая глава романа — словами его же автора Фёдора Сологуба  — калёными хлыстами бьёт по сердцу мгновенным и безошибочным отражением в существующей реальности.

Реальности, в которой человеческая работа никак не связана с пользой; реальности, где родители бьют своих детей, не задаваясь вопросами; реальности, где власть не утруждает себя даже притворяться, что соблюдает интересы народа. 

 «Разумных оснований захотели? Власть опирается на силу – вы это слышали? О волевых импульсах слышали? Кузькину мать знаете?»

Сюрреализм, символизм, сложные метафоры и витиеватые фразы кажутся понятным способом не смотреть на происходящее. Призмами, которые, преломляя…

Это не самый удачный роман Сологуба по той причине, что он в нем сильно переборщил и с объемом ( очень затянуто и перегружено лишними подробностями, второстепенными персонажами) , и с втиснутыми и в роман , но не относящимися к сюжетной линии темами и событиями. В результате многие страницы читаешь по диагонали, чтобы не грузить голову и не транжирить время. Каждая часть романа по отдельности - даже лучше читалась бы как отдельный роман, но в соединении получилась какая-то мешанина из реализма, символизма и странных видений больного воображения автора. Это - как взять несколько блюд из меню неплохого обеда и вывалить их в одну миску, соорудив непонятное месиво. Единственная тема, которая затронула - это тема безумно жестокого отношения к детям в простонародной среде, которая и в…

Очень неровная вещь. Часть, посвященная русской жизни в период первой революции весьма хороша. Интересно переданы события и реакция персонажей. Но автор впадает в страшную эклектику: помимо политического, битового, любовного романа в «Легенде» и ожившие мертвецы, и какие-то дурацкие опыты, типа консервирования-засушивания живой плоти. Часть, посвященная событиям на «Балеарских островах», приключения королевы и ее подданных это какая-то авантюрно-романтическая ерунда дурного вкуса. Ну, а уж когда оранжерея главного героя превращается в летающий шар и он на ней отправляется занимать островной трон – тут только руками разведешь. В последние годы были попытки заново «раскрутить» Сологуба. Но он , по-моему, остается литератором второго ряда. Местами любопытен, не без таланта, с…