Моя жизнь до писательства: Дэвид Митчелл о своих мечтах стать смотрителем маяка

Автор статьи: Дэвид Митчелл
Фото: Patrick Bolger for the Guardian

Когда-то я представлял себя одиноким Повелителем морей, который спасал бы чужие жизни благодаря своим трудолюбию и преданности делу

Мои мечты о том, кем я хочу стать, когда вырасту, зависели от возраста. Самое раннее суждение о будущем роде занятий из тех, что я могу припомнить (молочник), относится к середине 70-х годов, когда мне было пять или шесть лет. Это желание я связываю с невероятно успешным номером Бенни Хилла «Эрни (Самый быстрый молочник на Западе)» (Ernie (The Fastest Milkman in the West)). Двусмысленность песни прошла мимо меня, но когда на вопрос «Кем ты хочешь стать, когда вырастешь?», который так часто задают детям, я отвечал «Молочником», реакция взрослых была благоприятной.

В возрасте примерно восьми лет я хотел стать изобретателем. К тому времени я уже строил из обувных коробок, катушек ниток, рулонов туалетной бумаги и супер-клея космические крейсеры, в которые сажал свои пластиковые игрушечные фигурки, так что был уверен, что для изобретения летающей доски (ховерборд – отсылка к фильму «Назад в будущее»; прим. перев.) и машины времени большого ума не надо. Как всякий уважающий себя изобретатель, я хотел открыть новый цвет, который раньше никто никогда не видел, но все мои дилетантские потуги заканчивались той или иной интерпретацией серого. Я полагал, что космические путешествия должны стать обычным делом к казавшейся тогда волшебной дате – 2000 год нашей эры (отсылка к популярному изданию с таким же названием, «2000 AD», еженедельной британской антологии научно-фантастических комиксов – прим. перев.). Поэтому, представляя себя в будущем, я видел кого-то вроде Кью из «Джеймса Бонда» в 25-м веке Бака Роджерса, когда одежда у всех сделана из эластичного серебра, а обаятельные андроиды говорят тебе «Подтверждаю» вместо простого «Да». Возможно, я бы даже сам разработал программу для них.

В возрасте примерно десяти лет стало невозможно дальше игнорировать всеобщую английскую любовь к футболу, так что некоторое время я хотел стать футболистом, в идеале в команде «Ливерпуль» эпохи Кигана или Далглиша. Мне не хватало голевого чутья, так что я попробовал стать защитником, где всё, что мне нужно было делать, это мешаться кому-то под ногами. Однако спустя год или два стало невозможно дальше отрицать тот факт, что в спорте я полный ноль. Мой школьный учитель физкультуры мистер Смит влепил мне «С», назвав эту оценку «благотворительностью», и сопроводил её комментарием «делает всё, что может», что стало моим первым знакомством со значением понятия «начать за здравие и кончить за упокой» (оценка «С» примерно соответствует «тройке», а шутка про благотворительность связана с тем, что слово «charity» начинается с той же буквы – прим. перев.).

К 12 годам мое заикание из тайного превратилось в очевидное, так что я понял, что моей будущей работой вряд ли сможет стать та, где придется говорить с реальными живыми людьми. Профессия смотрителя маяка выглядела очень перспективной. Я мог бы стать одиноким Повелителем морей, общаться при помощи азбуки Морзе и спасать чужие жизни благодаря своим трудолюбию и преданности делу. Один умник из числа моих родственников злорадно сообщил мне, что эта профессия вымирает из-за внедрения автоматики, поэтому я переключился на лесника. Деревья точно не издеваются над заиками, а жизнь лесника казалась мне наиболее близкой к существованию Арагорна из того, что может предложить тебе реальная жизнь, так что я до сих пор люблю бывать в лесах. Они обостряют чувства и успокаивают мысли.

Когда на свой 13-й или 14-й день рождения я получил в подарок компьютер «Sinclair ZX Spectrum», меня поманило новое будущее. Я программировал игры на «BASIC» (таково название раннего языка программирования, а совсем не кричащее слово) и доходил при этом до предела кажущихся ныне мизерными возможностей в 48 килобайт памяти. Если я ничего не путаю, то были сложные приключенческие квесты, и один-два из них были даже довольно изобретательны. Однако все они были лишь частью повествования о тех воображаемых мирах, внутри которых они происходили, и придумывание этих миров будоражило меня куда больше, чем сам процесс программирования, что отлично объясняет, почему я так никогда всерьез и не продвинулся в программировании или не стал мультимиллионером, сколотившим состояние на «Варкрафте» (World of Warcraft – известная многопользовательская ролевая онлайн-игра; входит в Книгу рекордов Гиннеса по числу подписчиков, которое превышает 10 млн. текущих игроков и 100 млн. за всё время существования игры – прим. перев.).

Оглядываясь назад, я поражаюсь тому, насколько мои стремления отличались от того, что предлагалось нам во время профориентационных занятий в школе. Я мечтал стать писателем на протяжении всего своего детства и юности, но никогда не удосуживался попрактиковаться в литературном мастерстве и просто плыл по течению, пока не достиг середины своего третьего десятилетия. Окончив университет с долгом в размере 50 000 фунтов стерлингов, я продолжал дрейфовать без всякой внятной карьеры, что, возможно, сослужило мне хорошую службу. Японский друг с плохим знанием английского как-то сказал мне: «Нет плана – это план», и тем самым довольно удачно описал мою трудовую жизнь. Не имея плана в работе, вам придется во многом положиться на удачу. И она слегка меня выручила. За что я должным образом благодарен.

Книга Дэвида Митчелла «Дом на болоте» ( Slade House ) переиздана в мягкой обложке 28 июня 2016 года издательством «Sceptre»

Перевод: Count_in_Law
Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ