4.5 Эту горькую чашу пьет каждый

Книга, которая служит отличным если не тематическим продолжением книги про Нюрнбергский процесс , то продолжением по духу. Шейла Фицпатрик пишет формально о двух волнах эмиграции русских в Австралию после Второй мировой (из Европы и из Китая), но получается текст о холодной войне и о том, что наши бывшие союзники начали ее без какого-либо переходного периода.

Итак, в лагерях в союзнических зонах оккупации Германии живут ди-пи, перемещенные лица. Советский Союз требует вернуть их в свою юрисдикцию, союзники сначала выдают кое-кого (заметную часть воевавших на стороне нацистов казаков, например), но по мере раскручивания противостояния с СССР передают все меньше, а затем и вовсе перестают. В лагерях находится всякий сброд – белые эмигранты 20-х, угнанные на работу граждане СССР, военнопленные, военные преступники – власовцы и русский корпус, прибалтийские эсэсовцы и прочие варианты «эмигрировавших из СССР во время Второй мировой».

Сначала эти люди попали под управление специализированного подразделения ООН, но так как через эту организацию теоретически СССР мог попробовать дотянуться до своих бывших граждан, достаточно быстро контроль над лагерями перешел к IRO (International Refugee Organization), которая, чтобы запутать дело, в 1948 тоже перешла под эгиду ООН. Эта, более лояльная к нашим бывшим союзникам, организация занималась отправкой лиц, лишенных нацистского прошлого, в страны, нуждавшиеся в дешевой рабочей силе. Требование об отсутствии нацистского прошлого, правда, отменили практически сразу после введения, так, легкий нюанс.

Австралия нуждалась в рабочих руках, поэтому лейбористское правительство отправилось набирать в лагеря IRO симпатичных прибалтов, модельных европейцев. В итоге приехали толпы нацистских пособников, в том числе и прибалтийских эсэсовцев. СССР десятилетиями добивался выдачи военных преступников. Как сухо сообщает Фицпатрик, внутреннее расследование, проведенное в Австралии в 80-90-е, показало, что все обвинения СССР был обоснованы и лица, которых наши требовали выдать, виновны в инкриминируемых им преступлениях.

Ирония истории состоит, кстати, в том, что завезенные из Европы милые люди отнюдь не симпатизировали никаким лейбористам, этим далеким-далеким родственникам советских коммунистов. Поэтому натурализовавшиеся иммигранты всегда голосовали против тех, кто их впустил в Австралию. Вечная судьба соцдемов.

Как никогда актуальными выглядят страницы о том, как менялись национальности и сами истории, которые рассказывали перемещенные лица. Украинцев сначала охотнее включали в программы переселения, поэтому население лагерей внезапно украинизировалось. Потом, в австралийских переписях, эти лица указывали себя как русские. После введения категории «украинец» в возбуждение пришли белорусские эмигрантские структуры, настаивавшие на признании аналогичной категории для себя. Союзники ввели ее в оборот, создав графу ‘white Russian’. В этот момент возрадовались эмигранты времен Гражданской, так как союзники не стали слишком вдумываться в содержание этой категории и охотно включили белогвардейцев в white Russians как пригодных для переселения.

Второй поток эмигрантов был даже причудливее. Китайские русские были несколько в стороне от Второй мировой, японские дела и советская оккупация Маньчжурии не тянули на размах перемещения лиц в Европе. С одной стороны, у них была довольно знаменитая Русская фашистская партия, неудачное участие на стороне японцев в сражении на Халхин-Голе (о чем я раньше, надо сказать, даже не слышал), с другой постоянное сосуществование с советскими учреждениями в Харбине и учеба в советских же школах в Китае. Многие поехали в СССР еще в 30-е, но наши сильно уменьшили кредит доверия одной из печально известных специальных операций 1937-го года, в рамках которой большая часть репатриантов была ликвидирована. Тем не менее в начале 50-х следующее поколение китайских русских опять разделилось – часть поехала в СССР (наши отправляли этих репатриантов на целину), часть уехала от красных китайцев в США или Австралию.

Из этих двух потоков сложилась русская австралийская община. Отработав два года в сложных условиях (европейских поток) или пожив в тропическом лагере (китайский поток), русские ехали в города, где оседали и смешивались, кучкуясь у церквей. РПЦЗ окармливала паству, сваряясь как внутри себя, так и с немногочисленными священниками Московского патриархата. Несмотря на фашистское прошлое, монархистский уклон и постоянные микрозаговоры против СССР существовал и крошечный просоветский клуб, в котором проводились мероприятия и крутились советские фильмы (на них тайно и не очень ходили все эмигранты).

Большая часть эмигрантов просто хотели жить и забыть прошлое. Но были и неугомонные, деятельность которых заставляет думать, что советские страхи провокаций для выезжающих за рубеж были не паранойей, а вполне обоснованными мерами безопасности. Монархисты, НТС, заброска шпионов, провокации с нашими спортсменами на Олимпиаде в Мельбурне в 1956-м, вербовка матросов с наших судов, контрабанда Пастернака и Солженицына в СССР в футлярах от контрабасов. Местами комично, местами мрачно.

При этом ирония в том, что австралийцы настолько связывали русских с коммунизмом, что поверить в то, что наши эмигранты правее стенки, их спецслужбы долго не могли – русских среди тех, кого надо было сразу арестовать в случае начала Третьей мировой было абсолютное большинство среди иностранцев, полагавшихся опасными.

Собственно книга о том, что наши эмигранты, несмотря на всю свою ненависть к родной стране, оказались не очень нужны нашим противникам в холодной войне. Фицпатрик пишет, что попытки НТС и монархистов быть полезными австралийской охранке не привели к союзу, а вот тщательно разработанный в послевоенные годы нарратив об угнетенных нациях в целом и голодоморе в частности зашел куда лучше. На этом фоне монархисты вообще выпали из потенциальных клиентов.

Самое мрачное, что необходимость борьбы с нами уже тогда приводила к ситуативному союзничеству с нацистами. Они не просто доживали свой век в казачьих станицах Австралии и в рабочих районах крупных городов, а пытались сотрудничать со спецслужбами «свободного мира» против СССР. Фицпатрик, старой закалки человек, удивляется, что австралийские спецслужбы спокойно вели беседы и строили планы на тех, кто воевал против австралийцев в той войне (иногда со стыдливой пометкой – воевал только на Восточном фронте). Но это сотрудничество с теми, кто воевал против русских в 1941-1945, после известного события в канадском парламенте не должно нас удивлять – в 50-60-е все уже было точно так, как и сейчас.

На этом фоне усилия СССР по репатриации молодежи из Австралии выглядят милыми и наивными – потенциальных репатриантов было мало. Сотрудник посольства, занимавшийся разговорами с теми, кто шел на контакт, сумел организовать переезд горстки людей, которые не побоялись ни трудностей на новом месте, ни осуждения русской австралийской общины. В посольство приходили и фрики, и городские сумасшедшие, поэтому работа была адская.

Мрачная какая-то книга, книга о том, что ни саму нашу страну, ни ее внутренних противников никто нигде не ждет с распростертыми объятьями. Даже в Австралии тех самых общечеловеков не нашлось.