Рецензии на книги издательства «Интелвак»

Ещё одно новое лицо в моей читательской копилке. Александр Амфитеатров - представитель литературы Серебряного века, "русский Золя", чьё творчество никак не освещалось в советские времена и было фактически недавно открыто широкому кругу читателей. Впрочем, глобального успеха писатель пока не сыскал - на том же LL на все его произведения (которые, я напомню, издаются 10-томными собраниями сочинений) набралось аж 40 рецензий. Пора исправлять это недоразумение!
ᅠ
"Княжна". Первый из представленных в этом издании роман повествует о диковатой семейке отечественных дворян, которые в самые ответственные жизненные моменты думали чем угодно, но только не мозгом. Скандалы, прелюбодеяния, скелеты в шкафу - в наличии. Сочно, смело, местами провокационно - правда, с немного обрубленной концовкой.
ᅠ
"Жар-Цвет". Самая мяготка! Любителям старинной отечественной готики - читать непременно. Мертвые красавицы, таинственные культы, красивые польские и сербские легенды, занимательные рассуждения о реальности в мистике и мистике в реальности - ну прям восторг на восторге!
ᅠ
"Отравленная совесть". Нет повести печальнее на свете, чем повесть о появляющемся спустя столько лет в жизни примерной жены, прекрасной матери и видной дамы в обществе отвергнутого любовнике. Беда ещё и в том, что сей любовник - редкостный подлец под личиной благопристойного господина. Вот и думайте теперь, какие последствия будут у этой встречи. А можно и прочитать, если что.
ᅠ
Знакомство - успешное, продолжению - быть, всем - обратить внимание!

Стоит полностью согласиться с В.Ф.Ходасевичем в том, что после Сологуба осталось некоторое количество неплохих стихов, но романы его, написанные совместно с Л.Чеботаревской, «невозможны» и читать их невыносимо. Критик пишет о книгах «Слаще яда» и др., пришпиливая затем и «Творимую легенду» с «Мелким бесом». Ходасевич, в своем очерке обю умершем писателе прогнозирует далее, что прозу ФС забудут, а книг о нём не напишет . И – ошибается. Издают и пишут. К чему?
Вот из романа «Слаще яда» мог бы выйти неплохой рассказ. С первых страниц понятно, как будут развиваться отношения между трусливым барчуком и влюбленной в него девчонкой. Но нет же – автору(ам) надо марать бумагу на много печатных листов. Характеры героев практически не развиваются, меняется только их окружение и их возраст. Финал закономерен. К чему такая тягомотина. Ну, может быть, более века назад это было кому-то и интересно – «проблемы пола», «прав женщины» то, да сё, но сейчас то зачем это переиздавать большими тиражами и уверячть публику, что Сологуб хорош. Мы, русские, страшно обижены исторической судьбой, но чем-чем, а отличной литературой мы страшно избалованы (были). У нас, к примеру, был Чехов. Поставь рядом с ним Сологуба и наглядно видишь, что первый является литературным классиком, а второй нет.
Разумеется, для истории литературы это имя не должно быть забыто и диссертацию о сумрачном чудаке какой-нибудь литературовед («очков велосипед») накатать вполне может и выйдет полезно. Но мизантропа-мазохиста в постсоветский период как будто специально «раскручивают»: издают, комментируют. Особенно стараются журналы-издательство небезызвестной сестры известного олигарха. Зачем эта возня? А очень уж Сологуб со своими персонажами удобен для показывания пальцем на некоторые отечественные типы с глумливо-торжественным: «Вот они какие! Мрази». И рефреном (о русских) –
«САМИ ВИНОВАТЫ!»

Если порыться в архивах…
Вы узнаете, как «благословил» дед Натальи Николаевны Гончаровой, будущей супруги Поэта Александра Пушкина, а тогда и формальный глава семейства - Николай Афанасьевич Гончаров «внуку свою» на законный брак. 3 мая 1830 года А.С.Пушкин благодарил его письмом:- Милостивый государь, Афанасий Николаевич!...Благословив Наталию Николаевну, благословили Вы и меня. Вам я обязан больше нежели чем жизнью. Счастие Вашей внуки будет священная, единственная моя цель и все, чем могу воздать Вам за Ваше благодеяние».
…А в даруемой внуке Наталии деревне Верхней Полянке числилось не 300 душ «мужеска пола», а ровным счетом 281 плюс «беглые», коих сюда же великодушно включил Н.А.Гончаров плюс еще не родившиеся и Самый Большой Плюс- сама деревенька была заложена-перезаложена… А ко всему, чтобы Пушкин не разбирался очень-то, дед Гончаров «изловчился поручить зятю дело о продаже медной статуи императрицы Екатерины II,некогда отлитой для водружения в поместье». И Пушкин наводил» анекдотические справки, добивался у правительства разрешения на переплавку кумира и только 25 апреля 831 года, раздосадованный финансовыми интригами новой родни , вовсе потребовал пересмотреть вариант с приданым невесты». И лишь 22 октября 1831 года Пушкин прозрел:- Дедушка свинья….и ничего своей внучке не дает». Вон еще откуда начались денежные мытарства четы Пушкиных!
Об отношении к Гоголю современников-статья «После смерти Н.В.Гоголя». Так, профессор Московского университета И.М.Снегирев изволил выразиться:- Так что же такого сделал Гоголь? Разве то-, что показал Европе жопу России, которой он поднял подол… Или некая О.А.Смирнова, которая «как нянька взялась за Гоголя, чтобы поддерживать в нем христианина против лукавых вспадений художника». Или духовник Матвей Константиновский, потребовавший от Гоголя отречься от Пушкина, «грешника и язычника»? А куда без Фаддея булгарина,характеризовавшего гоголя так:- Сравнивать Гоголя с Карамзиным- грех, и смех! Никто не нанес пагубнейшего удара чистоте , правильности русского языка и изящному вкусу как Гоголь!
И снова Пушкин. И Аракчеев. Отчего Александр Сергеевич 22 апреля 1834 года сообщал жене:- «Аракчеев также умер. Об этом во всей России жалею я один- Неудалось мне с ним свидеться и наговориться»… А Ведь Пушкин почитал Аракчеева за монстра, достойного кинжала и люто ненавидел. С другой стороны-граф Аракчеев прошел по жизни так, «словно был выструган из рукояти петровского кнута»-ярым, неистовым государственником. А когда в 1826 году император пожаловал аракчееву на заграничное путешествие и лечение 50000 рублей, граф обратил деньги в капитал, на проценты с которого в императорский военно-сиротский дом принимались ежегодно 5 воспитанниц; сам же поехал лечиться «выручив деньги продажею бывшего у него серебра и фарфора».
Хорошо бы покопаться в архивах…

«За чертополохом» Пётра Краснова – удивительная вещь в своем роде!
Интересная православно-монархическая утопия. Можно удивляться, можно умиляться, МОЖНО ПОСМЕЯТЬСЯ.
Белые еще не потерпели окончательного поражения, а автор уже мечтает о том, как Россия возродится фантастическим образом за слоем чертополоха.
В общем, наивно, но написано талантливо и без вырожденческого модернизма, приятно читать и интересно данное направление «ретрофутуризма».
80 миллионов, собравшихся в поход за мировую революцию истреблены газом и чумой. Россия отгорожена от Европы – «остров Россия» на «континенте Евразия». Восстанавливается порядок, православная монархия и всеобщее довольство
Надо помнить и про все «антиномии» той эпохи, про трагедию миллионов соотечественников и всю драму автора. Европа изображается гротескно, но несколько напоминает нынешнюю постмодернистскую толерастию. Российская монархия «окрепшая за чертополохом» идеализируется «божно».
Краснов ведь действительно любил Россию до слез и … спутался с немецкими захватчиками в годы ВОВ. Ненависть к большевикам оказалась сильнее.

Но все же, оценивать книгу нужно исходя из года написания - 1921. Очень легко назвать текст лубочным, сусальным, но таковы были, в общем, положительные идеалы тогдашней, крестьянско-мещанской России. И идеология, которая из могла обеспечить была бы православно-монархическая. Реакционная утопия? Да, после победы большевиков это стало утопией и еще более обостряло "лубочную" ностальгию. (Для сравнения есть крестьянская утопия Чаянова - голос сельского Мира). Но людям просто мечталось, чтобы пожить по русской правде, как им хочется. Потом бы разобрались, развились, реформировались бы. Так ведь не дали! Сволочи! Утопия у власти покалечила страну, десятки миллионов уничтожила, культуру извратила невообразимым образом.
В 20 веке утопии не только сбывались, они торжествовали, а нормальная жизнь превращалась в недостижимую утопию.
Добавление. Некоторые сатирические детали, о которых Краснов фантазировал в 21 году, сейчас на Западе расцвели махровым цветом.
Антиутопии сбываются.

Михаил Петрович Арцыбашев - непримиримый борец с большевистским режимом, писатель, публицист, один из руководителей газеты ''За свободу!'', которая издавалась в Польше, эмигрант, автор скандального романа ''Санин'' и романа ''У последней черты'', рассказывающий о самоубийцах, вызвавший весьма бурный отклик не только у критиков, но и у читателей. Россия начала открывать заново наследие Арцыбашева в середине 80-х годов, когда начали переиздаваться его книги. ''Записки писателя'' это что-то вроде небольших статей, которые регулярно выходили в его газете ''За свободу!'', любопытство они вызывали у меня именно из-за личности самого Арцыбашева, смевшего скандалить своими откровенными (ну по тем временам, конечно же) книгами и выводами о том, что вся жизнь наша бессмысленна.
В данном случае, это небольшие эссе, которые я бы назвала некрологами на смерть Чехова, Башкина и Толстого. Небольшие зарисовки-эссе на смерть писателей, которые коротко можно назвать: Писатель тоже человек. И если о Чехове и Башкине говорится, что это были ''милейшие'' люди, то на Толстом Арцыбашев слегка споткнулся. Об этом чуть позже.
По сути о творчестве Чехова и Башкина не написано ни строчки, немного и вскользь, только о том, что Чехов - милый человек и умер вовремя, а то впереди маячила революция, большевики, террор, казни, анархизм, восстание масс и прочее, поэтом Чехов умер вовремя. Меня это весьма удивило, потмоу как именно Чехов видел всю беспомощность интеллигенции, абсолютное непонимание мужика и интеллигента. Достаточно вспомнить рассказ ''Новая дача'' или ''Дом с мезонином'', где интеллигенция решает что лучше для мужика, а что хуже. Это, действительно, мило. Так вот, рассуждения Арцыбашева мне показались слегка наивными. Все же Чехов был большой писатель и сводить весь ''некролог'' к ''милому'' человеку, вовремя умершему слегка странно. А вот о писателе Василии Башкине рассказ чуть более развернут, но сводится к тому, что это был прекрасный человек, чье творчество не ценили при жизни (как я понимаю, не ценят и после смерти, потому что я не читала ни одного рассказа Башкина и не видела ни одной изданной книги его рассказов), но был настолько внутренне прекрасен, что даже скептику Арцыбашеву, считающему жизнь бессмысленной, показал оправдание мира:
Может быть, оправдание всего мира и есть в красоте? Может быть, все существует только для того, чтобы была красота?
Красота голубей, белого зимнего дня, белого гроба, тихой грусти, прелести умершей милой души Башкина.
А вот с Львом Николаевичем вышло не столь стройно и не столь однозначно. Это опять же - на смерть писателя. То есть записки на смерть Толстого. Арцыбашев с Толстым слегка запутался. Наверное потому, что Толстой это и вправду мощь. Мощь мысли, мощь духа, мощь писательства, и, даже если, все духовные и философские искания Толстого, не близки, отрицать его гений и мощь глупо и бесполезно - ты уйдешь в вечность, замеченный только своими близкими, а он - Толстой - останется на века и его романы будут возглавлять всевозможные зарубежные списки величайших книг, снимут еще не одну экранизацию прекрасной ''Анны Карениной'', его философия еще долго будет вдохновлять многих и многих. Глыба. Огромная глыба. Так вот Арцыбашев, не отрицая таланта и мощи Толстого, размышляет о том, что гений свой Толстой бездарно использовал - все эти бесконечные уходы, поиски. Но я думаю, что это просто несовпадение внутреннего ощущения, взглядов. Но тем не менее, Арцыбашев очень зло пишет о тех, кто после смерти Толстого, заламывая руки, кричал о том, что ''ушел гений и как нам дальше жить? кто нас будет направлять на путь истинный? ушла совесть и душа страны''.

Одна барышня рассказывала мне, как в день смерти Толстого прибежал к ней некий студент и сказал, схватившись за голову: как мы будем жить, как мы будем дышать без него!.. А когда дня через три жестокая барышня невинно осведомилась, как его здоровье и как ему дышится, студент удивился, а поняв злость вопроса, жестоко обиделся… Ничего, дышит и по сей день!.. Это не пустяк, и студент этот — яркий выразитель многих тысяч весьма далеких от наивности людей. Сколько было споров, с участием премьера Плеханова, между прочим о том, страшно или не страшно жить с Толстым и без Толстого, сколько известных людей писало, что им легче жить с Толстым, что они счастливы, живя в одно время с ним, а между тем никто из них в своей жизни, и как человека, и как писателя, не принял ни одного из заветов Толстого и после смерти его продолжал жить совершенно так, как и при жизни его.

Арцыбашев пишет о том, что никуда совесть и душа не ушли: А душа великая и совесть великая остались: где же вы дели книги Толстого?.. Кажется, все его учение выражено так полно, что полнее и нельзя. Не осталось ни одного темного места, не о чем спросить, как на этот счет думал Толстой? Яснее ясного изложены его заповеди. И кому действительно нужен Толстой как совесть, пусть развернет его книги и на каждый вопрос найдет ответ: живешь плохо потому-то, будешь жить правильно, если не будешь делать того-то, должен жить так-то и во имя того-то.
Все верно. Наследие писателя в его трудах. Его метания, его поиски, его чаяния, его сомнения, его восторг, его заблуждения - все там.
Но только очень верное замечание делает Михаил Петрович. Что в книгах и трудах выражена совесть Толстого, его поиски и многим, то есть для других это не годится, потому как каждый должен пройти свой путь совести и поисков.

И то, как он жил, как до самого последнего дня не угашал духа, к чему-то стремился, что-то искал, болел о правде и страдал от собственной неправоты, вся жизнь Толстого и его неукротимый дух точно были живым упреком для всех праздных болтунов, всех лгущих, всех тупых и сонных, навозящих землю в бессмысленном спокойствии свиней. В этом смысле Толстой был не совесть, а упрек совести, но, увы, как мало прислушивались к этим упрекам те самые, которые потом голосили над его могилой: «умерла совесть наша»!.. Ее у них и не было.

Я не могу назвать ''Записки писателя'' каким-то открытием для себя или глубоким исследованием творчества, но, тем не менее, некоторые места о Толстом и красивые слова о душе Башкина очень тронули. Не потеря времени, но и без этой книги вполне можно обойтись.

Марья Лусьева за границей
Тяжело и обидно. Эх, марья, Марья, упустила такой шанс! И если в первой книге «Марья Лусьева» мне было искренне жаль бедную женщину, обманом затянутую в это дело, то здесь… Здесь она сама решила свою судьбу. И неужели так и не вырваться? И неужели нет назад дороги?
Бесспорно, очень интересное произведение. Особенно вступительное слово, сам анализ проституции, отношение к ней мужчин разных национальностей. Амфитеатров бесподобен!
На страницах романа мы встречаемся со старыми героями, знакомыми нам по первой книге. И узнаём дальнейшую судьбу главной героини. Всё то же рабство. Только в другой стране, только, на мой взгляд, ещё хуже, хотя и было-то не сладко. И никуда не деться, все пути отрезаны и закрыты все двери. Не проиграй Марья все деньги, судьба бы её сложилась по-другому. Но ей не хватало обыкновенной житейской мудрости, из-за чего она, проще говоря, и попалась на удочку своей такой жизни, то есть стала тем, кем стала. Ведь за границей её никто не знал, можно было пересидеть, потом вернуться в Россию другим человеком. Но не хватило характера. Не хватило. Не каждой девушке из этого мира (всё-таки мне жаль их, потому что не по своей нужде они попали в это рабство) выпадает такой шанс. А как сложится дальнейшая жизнь нашей героини, можно только догадываться.
Амфитеатров открывает нам весь ужас, всю мерзость и низость этого бизнеса… Но, к сожалению, мало что изменилось с тех пор. Тема актуальна и Александру Валентиновичу, доживи он до наших дней, было бы о чём ещё написать…
Но так и остаться рабом… Бояться всё время расправы, бояться всё время оказаться на улице, бояться, что тебя забросают камнями достопочтенные дамы, которые скрыто ведут такой же образ жизни. Вечное рабство внутри самой себя. А жизнь проходит, но умирать не хочется, хочется жить, вобрать в себя всё, пропитаться, насладиться, только не смерть… Иногда от отчаяния что-то пытаешься сделать с собой, но потом испугаешься этой самой смерти, поэтому и цепляешься за каждый волосок жизни. Пусть рабство, всё равно, лишь бы жить, жить, жить…
Надо отдать должное главной героине. Она не стала портить жизнь Бельскому, который по порыву души русской попытался спасти её, вытащить из лап рабства. Она знала, что не поднимется уже, а ведь это был ещё один шанс… Может, в жизни Марьи это был единственный нормальный человек. Но тем и отличается реальность, что закончится должно так, как закончилось. Сейчас, анализируя произведения с подобной тематикой, пытаюсь проанализировать- у женщины с таким прошлым бывает ли счастливый конец? Можно ли вернуться в нормальную жизнь? И как это сделать…
Тяжело это…

Это был для меня второй роман Сологуба. И я не могу говорить о нем в отрыве от первого, от «Мелкого беса», потому, что с одной стороны много общего, а с другой – явные отличия.
Прозу Сологуба отличают краткие предложения. Это напоминает зарисовки. В чем-то похоже на сценарий.
Первые впечатления – просто, доступно, четко, понятно. И в этом весь подвох. В чем он – дальше.

Итак – декаданс, или упадничество, разложение, пессимизм. И в том, и в другом романе во всей красе.
Но вот что интересно. И в «Мелком бесе» и в «Тяжелых снах» прекрасно воссоздан фон провинциального городишки с серой, скучной, застойной, пустой, ненужной, аморальной (по большей части) жизнью, где главным развлечением являются сплетни. Но в «Мелком бесе» это яркая и искрометная история, на грани пародии: герои-отрицательные персонажи вызывают даже не неприязнь, а смех. И совсем другое в «Тяжелых снах»: гнетущая атмосфера, довлеющая на всем протяжении романа.
И если в «Мелком бесе» финальная развязка была в чем-то предсказуема, то в «Тяжелых снах» напрочь неожиданна. Даже слово «неожиданна», не определяет всего спектра ощущений от нее.
Это было внезапно, врасплох, как гром среди ясного неба, как обухом по голове, как снег на голову.

И только поразмыслив, понимаешь, что истинная сущность главного героя и была выражена автором в этом поступке. И начиная переосмысливать прочитанное, возвращаясь назад, видишь, что намеки автор делал, но делал это так виртуозно, что по большей части они прошли мимо. Внимательней надо было быть, говорю я себе. Все логично. Но страшно.

Жизнь, которой живут герои Сологуба, отрицает мораль и нравственные ценности. Человек действует по принципу собственной свободы, свободы от каких бы то ни было правил, положенных в костяк общежития. Подобные основы, заложенные в сознание человека, не могут не привести к ужасным поступкам. И кто-то их совершает, а кто-то не находит их ужасными. И эти вторые, не менее опасны первых, так как и они уже готовы и способны на аналогичные поступки. Такая свобода собственного сознания «сверхчеловека» чудовищна. Исторических подтверждений немало.

7 из 10