Рецензии на книги издательства «Знак»

Не могу сказать, что книга стала для меня откровением. Все, кто интересуется лингвистикой в той или иной мере знакомы с вопросом. Написан «Русский язык на грани нервного срыва» интересно, понятно. Читается легко. Хотя на сколько-нибудь научный труд и не тянет. Скорее на рассуждения и частное мнение автора.

Слово консенсус сейчас используется разве что пародистами или если мы иронически вспоминаем ушедшую эпоху, то есть фактически в языке не существует.

Да ладно? И куда же оно делось? Вполне себе существует, как и слова "задрипанный", "отнюдь", "чаевничать". "Посиделки" тоже нет, нет, да и встречаются. Таких спорных утверждений в книге предостаточно. Например, сравнение модели и манекенщицы не вполне корректно, поскольку это все же разные профессии. И последняя по-прежнему существует.

Поэтому, если вы хотите прочитать что-то более фундаментальное и структурированное, "Русский язык на грани нервного срыва" вас разочарует.

Это тоже философия, но философия языка. Глупо говорить о его засоренности, глупо вообще пенять на язык, коли жизнь у нас такая. И надо быть терпимее и помнить, что слова суть отражения.

Порадовала глава о женских детективах. Наблюдения получились вполне точными и довольно забавными.
Несколько интересных новых для себя фактов удалось подчерпнуть. Хотя очень утомляли частые повторы, многословность, постоянные возвращения к сказанному ранее. Как будто господин Кронгауз гнался за объемом, а не за качеством. Думаю, что если бы он почистил текст от дублей, книга от этого только выиграла.

И всё же о прочтении не жалею ни минуту. Всем, кто думает, что русский язык бьется в конвульсиях, обамериканивается, и вообще умирает, советую читать. Да, и тем, кто знает, что Великий и Могучий живее всех живых, тоже.

Мальвида фон Мейзенбуг, пока я не прочла эту книгу, была для меня всего-навсего второстепенным персонажем "Берега утопии". Впрочем, я не сомневалась, что Стоппард её не выдумал. Но никак не ожидала, что её жизнь окажется настолько насыщенной, в том числе и вне общения с семьёй Герцена! История Мальвиды - это история дружбы с гениями: Вагнер, Ницше, Ромен Роллан... И ведь не скажешь, что она была просто посредственностью, набивающейся в друзья к знаменитостям (хотя, скажем так, элемент набивания в друзья в её поведении присутствовал). Все эти люди что-то в ней находили - значит, она определённо была незаурядной женщиной.
И всё-таки большую часть моего внимания приковала история воспитания Мальвидой Ольги Герцен. Не такая уж однозначная история - может быть, и тянет осудить Мальвиду за то, что та фактически отбила девочку от семьи, воспитала так, что девочка стала чужой собственной семье; да вот только обстановка в той семье была настолько нездоровой, что, может, оно и к лучшему оказалось.

Книга эта читалась мною, почему-то очень долго, в свое оправдание могу сказать, что ожидания с реальностью не совпали, поэтому и забросилась книжечка, но все же она была дочитана, и мнение о ней составлено. Хотя может и не мнение, а просто заметки на полях, может быть, сейчас некоторые примеры, приведённые в книге, немного устарели, я так понимаю, закончен "Русский язык на грани нервного срыва" был в период с 2005 по 2008 (?!), а скорее всего еще раньше, просто не издавался до этого.
Вот один из примеров: для меня (да, наверняка, для многих) слово "юрики" наиболее распространено как обозначение термина юридические лица, а вот про то, что "евро" называли (называют?) "юриками" первый раз вижу.
Или еще вот, насчёт ироничного использования заимствованных слов, слова "манагер", тоже ни разу не слышала (Боже, в какой стране я живу?), хоть семь лет отучилась на экономическом факультете (стыд и позор) причём имела непосредственное отношение к менеджменту, (наша кафедра звалась - кафедра антикризисного управления, оценки бизнеса и инноваций, то есть мы выпускались как "менеджер, экономист") и шуток на тему менеджмента и менеджеров хватало, а манагеров нет, не было. Но вот в тему про издевательства через видоизменение слов вспомнила, что мама рассказывала, что на работе у них некоторых девушек называют гламурками, вроде как подчеркивают одновременно внешность и умственные возможности...
Отдельная глава уделяется речевому этикету - очень интересная глава. Задумываемся ли мы, почему представляемся так, а не иначе. Я вот обычно при официальных знакомствах представляюсь просто Евгения, ну, поймите, при моем детском возрасте кажется смешным представляться по имени-отчеству. А оказывается, если бы я родилась лет на 20-30 раньше, то мне бы не казалось странным называть свое имя-отчество даже в юном возрасте. Речевой этикет меняется также, как меняется сам язык, как меняется наше мировосприятие, а еще и воспитание.
Еще любопытная глава о сравнении приветствий русских и европецйев. Часто ли вы здороваетесь с незнакомыми людьми в лифтах? Я вот чаще шарахаюсь, когда со мной здороваются детки, идущие на занятия в школу английского языка, находящейся в одном здании с моей работой. Я догадываюсь, что сказывается обязанность детей здороваться со всеми учителями в школе... Но для меня это очень странно, хоть я и здороваюсь с ними в ответ.
Еще в одной из глав Максим Кронгауз рассматривает две позиции: "За" и "Против" реформ в русском языке (мне показалось, что это самая мощная глава, о наболевшем походу). Против оказывается грамотная общественность, а "За" - профессиональные лингвисты, которые отстаивают необходимость новых правил, так как старые устарели (интересно многие произносят слово йогурт правильно? еще на форуме каком-то нашла, что "брачующиеся" неправильно, а правильно - "брачащиеся", что делают эти брачащиеся? - мне почему-то страшно, краем уха еще какие-то пугающие изменения слышала, но врать не буду). Однако, несмотря на приведенные объяснения и пояснения, мне посредственному пользователю языка неясно, в чём же всё-таки эта необходимость. Вот, например, я понимаю, что некоторые законы (имею в виду юридические) нуждаются в поправках, так как не регулируют те или иные моменты, существуют так называемые пробелы в законодательстве. А вот заменить одни исключения на другие исключения, это уже кажется, прошу прощения, "шило на мыло". В общем, никак не убедили. С другой стороны, опять же те же юристы, уж точно, сталкиваются с нелепыми изменениями в специальных законах, когда внесенные поправки выглядят как издевательство или ИБД (имитация бурной деятельности).
Но язык - это не закон, то есть, конечно, закон, но более глобальный - это конституция, он не регулирует какую-то отдельную сферу. Русский язык - это достояние народа, поэтому и изменения должны быть фундаментальными, продуманными до последней буковки, и логичными.
Можете делать со мной, что хотите, а я солидарна в этом вопросе с Кронгаузом, иными словами:

"Я за парашют"!

Мне очень не хватало какой-то душевности. Верю, автор отличный специалист и язык любит, но это брюзжание под конец книги изрядно утомило.
Кстати, хороший пример динамичности языка те самые "новые актуальные примеры", устаревшие сейчас уже почти на прошлую жизнь. Хомяка (в смысле, сайт) я еще застала, но это было ооочень давно, "преведы" уже тоже отошли в мир иной...
В этом плане мне очень нравится колонка Anne Curzan в блогах на лингва франка - она с таким воодушевлением пишет о каждом новом возникшем слове, или смене смысла, или еще каком-то изменении - чувствуется ее живой интерес ко всему этому. Видимо, на таком фоне стон на тему "опять они портят язык" несколько мешает))
В остальном - каких-то новых интересных вещей я не нашла, что язык штука динамичная - знала, прочитала - ну и ладно.
Но не зацепило.

Эта книга вряд ли покажется особенно интересной специалистам по лингвистике, однако, простым смертным, не имеющим ничего общего с языковедением, она вполне может помочь подружиться с нашим родным великим и могучим.
В первую очередь подкупает ее простой человеческий язык. Никаких нагромождений, никаких заумных слов - все предельно понятно. Что это? Ограниченность автора? - Однозначно нет. Скорее, желание донести информацию до более широкого круга читателей и быть понятым. Сам же Максим Кронгауз владеет языком так, что остается только кусать локти и сожалеть о собственной бездарности. Он виртуозно вставляет многочисленные вводные конструкции так, что они не начинают раздражать своим обилием; он умело играет со стилями, а главное, он никого не поучает, он просто высказывает свое мнение, не настаивая, что оно самое правильное.
Что касается совпадения или несовпадения взглядов, то по каким-то вопросом я полностью согласна с автором, например в том, что люди должны следить за своей речью, как устной так и письменной, и не опускаться до "превед" или "пацталом", отговариваясь тем, что они не на работе. Или, что нашу систему преподавания русского языка в школе неплохо было бы полностью переделать. А также то, что запрещать мат бесполезно, но необходимо ввести свод правил его употребления, ведь какая-нибудь пивная без... Экспрессивной лексики - это совсем даже и не пивная, или где угодно, но только не в России...
Кроме того, благодаря этой книге я стала по-другому относиться к изменениям, происходящим в русском языке. Мое критическое отношение к языковым изменением и народному словотворчеству стало другим, мне наконец открылась истина, что

...Язык должен меняться, и он меняется. Более того, запаздывание изменений приносит обывателям значительное неудобство, так, «эскимосы даже не могут сейчас объяснить, что они видят в природе». Но и очень быстрые изменения могут мешать и раздражать

. Последнее особенно в точку.
И еще одна истина, которая является эпиграфом к этой книге, что

…ошибки одного поколения становятся признанным стилем и грамматикой для следующих

, а ведь так оно и есть! И скоро я перестану улыбаться при словах менеджер по клинингу или улучшайзинг, или представлять себе мужчину и грызуна при словах юрики и хомяк, а вместо этого начну думать о общеевропейской валюте и клавише "home" соответственно.
Помимо всего перечисленного в книге масса примеров, показывающих разные ошибки и нормы, варианты и возможности, подкрепленных авторскими остротами и пояснениями. В целом эта книга написана с юмором и с довольно позитивным взглядом в будущее. Что ж,

ну ладно, раз слово заимствуют, значит, это кому-то нужно

.

Проникновенье наше по планете
Особенно заметно вдалеке:
В общественном парижском туалете
Есть надписи на русском языке!
В.С. Высоцкий

Дамы и Господа, леди и джентльмены, разрешите представить самого яркого героя современности, знакомый с сотней языков настоящего и прошлого, хранитель множества тайн прошлого, осведомленный о последней моде и новейших течениях в любых областях, прошу любить и жаловать, Его Высочество Русский язык.
Шутка, конечно, но всего лишь доля шутки.
Должна признать, что со времен выпуска из школы, как я перестала вместе со всем классом носить звание «чертовых лингвистов» русский язык воспринимался мной как нечто застывшее в веках, как великое наследие, которое следует беречь, хранить и преумножать, ежели ума хватит. Эдакий бриллиант, который мирно лежит себе на полочке, и радует глаз. Любовь к лингвистическим забавам и, какие-то мыслишки о происхождении и родстве слов, иногда спонтанно всплывающие. Как сказал автор:

"Лингвистическая же рефлексия в широком смысле - один из важнейших процессов, который связывает народ и язык и - по крайней мере, отчасти - определяет развитие последнего

».
Ура, народ в моем лице, как минимум, ликует, что, сам того не зная, не остается безучастным к развитию родного языка.
А книга эта стала для меня поворотной в моем отношении к языку. Система, мне казавшаяся устоявшейся (школьник-лингвист тихо краснеет), вдруг проявляет невиданную гибкость. Кто сказал, что русский язык умирает, тот просто ещё не разобрался в процессах настоящего. И Кронгауз в своей книге словно приподнимает крышку над огромным сложным, очень интересным и саморегулирующимся организмом под названием «Русский язык». Вся эта система подобна огромному улью, который движется, меняется, обновляется, но хранит некую иерархию. Не веришь, что саморегулирующийся? Да вот тебе тот же «консенсус» некогда популярный, а ныне канувший в лету. Без Горбачёва он не прижился. Неинтересный, говорите? А вы когда-нибудь задумывались, как пишется правильно «шоппинг» или «шопинг», или что vip-персона – это тавтология в чистом виде. Русский язык – это такое сильное переплетение культур, традиций, в нём взаимодействие различных культур, влияний и общенациональных усилий, что в чистом виде неученом глазу это сложно выявить. Высшая оценка книге ещё и за способность возвращать это чистое видение, способность видеть истинные смыслы слов, чувствовать язык, в том числе и на вкус. Много глав посвящено тому самому «убийству языка» разными способами. Человеческая леность – леность переводчиков, журналистов «обогащает» наш язык настолько, что сами мы порой перестаем его понимать:

«В статьях о боксе мелькают крузеры (тяжеловесы,буквально-боксеры крейсерского веса), проспекты (перспективные боксеры), челленджеры и контендеры (претенденты на титул чемпиона) и подобные, хочется сказать – уроды…»

Хотя к уродам бы отнесла тех, кто ленится и тупо копирует слова чужого языка. А вот «любимое» мною слово менеджер, да простят меня читающие менеджеры:

«Зачем же русскому языку понадобилось заимствовать такое абстрактно-пустоватое слово? Дело в том, что за этим словом скрывается не столько профессия , сколько образ жизни, целая культура, которую можно назвать корпоративной или "культурой белых воротничков". Менеджер - это стабильная работа, стабильная зарплата, стабильные привычки, наконец, просто стабильная жизнь. Менеджер читает солидные СМИ, ест бизнес-ланчи, вечером ходит в клубы, а летом отдыхает за границей. В конце концов это что-то вроде среднего класса минус богема и представители свободных профессий. Стать менеджером означает чего-то добиться в жизни, завоевать свое место под солнцем. Менеджер оказывается основным адресатом рекламы.....Менеджер по клиннингу звучит куда более загадочно и многообещающе,в конце концов можно сказать коротко:"Я - менеджер",и тем самым приобщиться к культуре, к статусу,к целому солидному классу солидных людей»

А ведь и правда, хороший проверенный ход: хочешь заинтриговать – назови по-иностранному. Буквально через пару дней после этой главы я встречаю объявление во всю стену дома: «Лофт-аппартаменты на Головинских прудах». По-русски говоря, на квартиру на чердаке где-то там на прудах я бы не позарилась, а вот лофт - это ж загадка уже, и заинтригованная рыбку глотает свой крючок. Новояз российский мне казался довольно далёким явлением, до тех пор пока я с подругой-лингвистом не погуляла по Москве. «Мне ЭйчАры оффер сделали…»,- начинает она и не понимает, почему я закатываюсь хохотом. «Да,- вздыхает она,-здесь все так говорят. Меня тоже поначалу коробило, а теперь привыкла». Вот вам и интеграция в мировое сообщество, мать его. Можно продолжать бесконечно, после книги языкознательный взгляд, нюх и слух становятся острее. Именно языкознательный, а не лингвистический. В чём разница, узнаете, если прочтёте.
Стиль изложения, выбранный автором, великолепен: короткие тематические главы с яркими названиями «Монегаски любят зорбинг» или «Улучшайзинг под контроллингом». Да, в духе современности – заинтриговать и подогреть интерес, но в то же время, не теряя строгой последовательности изложения: суть явления, примеры, толкование и выводы. Чётко, толково, обоснованно и логично (тут физмат в душе радостно потирает лапки). И всё это без высокопарности и научности, с юмором и очень жизненными примерами. Молчаливая беседа с очень профессиональным языковедом, в которой невозможно сдержать улыбку.
Это та книга, о которой хочется рассказывать и коллегам на работе, и подруге, и даже соседу в самолете начинаешь увлеченно рассказывать, о чём она, вызывая его недоумение: «Вы же программист, зачем вам это?!» А я не знаю, как мне объяснить, что это кайф, чувствовать оттенки, настроения, вкус родного языка, видеть процессы, которые идут в нём, выбирать в этом движении свою позицию. И пусть моё слово маленькое, но я люблю свой язык, и это слово есть. Так что, как сказал Кронгауз:
«И всё-таки о русском языке надо беспокоиться. Его надо любить. О нём надо спорить. Но главное – на нём надо говорить, писать и читать. Чего я всем и желаю».

Я, в принципе, не против научно-популярной лингвистики как таковой. Она как Библия для детей: написана доступным языком, с яркими сюжетными ходами и большими, разноцветными картинками. Но мне, как левой пяткой лингвисту, читать книгу было временами смешно, а подчас и вовсе скучно.
Я, в принципе, не против просвещения масс. Даже более того, готова вручать каждому "обывателю" сие творение с искренними напутствиями и пылкими уверениями. Но вот научности во всем этом на пару страниц, и не стоять ему на полке рядом с трудами Гумбольдта или Якобсона.
И я, в принципе, не совсем разочаровалась в полезности данной книги, поскольку планирую еще ознакомиться с Самоучителем олбанского . К тому же это так упоительно читать грамотного человека с его запятыми, оборотами и языковой игрой.

Книга прочитана в рамках исследования для кандидатской диссертации. Собственно, данная книга сама есть выдержки из диссертации автора. У Замятина присутствуют ещё книги по этой теме, вернее они всё выходят и выходят. Это бесконечный поток, видимо.

Работа посвящена моделированию географических образов. Любая культура, утверждает Замятин (и с ним трудно не согласиться), имеет собственные, уникальные пространственные измерения. Эти измерения выражаются не только в конкретных географических условиях, в которых развивается культура, но и в определенных образах пространства, то есть географических образах. Географическое пространство же - это результат процесса описания, осознания и осмысления земного пространства, т.е. его географизации. В ходе осмысления земного пространства выделяются и формируются наиболее важные и решающие образы и стереотипы восприятия пространства. Основа для его формирования — это процессы создания пространственности и опространствления. Создание пространственности связано с принципиальным изменением характера человеческого восприятия. Все каналы восприятия становятся нацеленными на фиксацию объемности, расстояний и дистанций до наблюдаемых объектов и событий. Изменение дистанции меняет характеристику события и даже само событие. Событийность понимается как развитие пространства, как пространственность сама по себе. Опространствление — это некое позиционирование по отношению к наблюдаемому пространству. В ходе опространствления вырабатываются особые приемы, направления наблюдения, позиции взгляда, помогающие превращению пространства в определенный феномен. Различные события, сама жизнь понимаются как выстраивание пространственных контекстов, как рождение и взаимодействие уникальных географических пространств.

И далее вся книга о том, как происходит это формирование пространства.

В общем, не могу сказать, что сильно понравилось. Сужу весьма субъективно, потому что тема не моя и мне не хватает знаний, чтобы оценить её по достоинству. На мой взгляд (как простого читателя), в тексте слишком много лишнего, слишком всё затянуто. Вместе с тем видно, что работа проводилась немалая. Потому заслуживает положительной оценки. Думаю, что людей, специализирующихся в этой области, книга порадует.

Автор с некоторым сарказмом и даже язвительностью рассказывает об особенностях современного русского языка, дает иронический анализ его изменениям с позиции "просвещенного обывателя", т.е. лингвиста.
Местами я даже сдержанно хихикала, местами было скучновато читать это откровенное брюзжание. Но именно из этой книги я наконец-то узнала, как же называются так любимые мной словечки - "авторские окказионализмы". :)
Однако, анализ "падонкаффского языка" гениален! Особенно эта фраза:

По-настоящему неправильно могут писать только очень грамотные люди, которые, во-первых, знают, как писать правильно, а во-вторых, понимают, какие ошибки не искажают произношение

А основной посыл, смысл и краткое содержание данной книги можно выразить следующей цитатой из нее же:

Очень быстро меняется окружающий нас мир (в социальном, культурном и технологическом отношениях). Следом за ним, не всегда успевая, меняется и наш язык. Наконец, следом за языком поспешаем отдельные и конкретные мы. Нас разделяет очень многое: понимание или непонимание новых слов, любовь или нелюбовь к словотворчеству, знание или незнание правил орфографии… Зато объединяет неугасающий, временами яростный интерес к родному языку. Мы все время хотим точно знать – КАК ПРАВИЛЬНО?