Отечественный женский детектив — цитаты из книг

– Пошли, – мотнула головой Олеся, – но, сразу скажу, там удобств нет. Газ баллонный, топить надо дровами или углем, водопровод нам двадцать лет обещают, а до сих пор ведра от колодца таскаем. Вот туалет в доме у Надьки есть.

– Мечтаю о даче, – не умолкала я, – огород, петрушка, укроп, клубника. Услышала про смерть Нади и решила посмотреть на ее домик.

Башка дернулась, повернулась и запричитала: – Я случайно здесь очутился! Шел мимо, не удержался на ногах и плюхнулся. Старый я, с артритом, вот и решил отдохнуть, сил набраться, а уж после на берег выкарабкиваться. Где-то я тебя, дочка, видел? Ты из ларюхинских?

По знакомой тропе я добралась до хорошо известной мне лужи и замерла. Над жижей торчала взлохмаченная голова, чуть поодаль валялись футболка с надписью «Love sex», грязные брюки и порванные кроссовки. – Эй, дедушка! – крикнула я.

Маргарита достала из сахарницы кусочек рафинада. – Ничего-то у нее не получилось! Факир исчез. Я удивилась: – Куда? Маргоша зазвенела ложечкой о стенки чашки. – Испарился. Я уехала отдыхать на Бали – он на Надиной веранде лежал, вернулась – нет его.

– Странно, что вы назвали Надю невезучей! Ей достался после Гены отличный спутник жизни, появилась перспектива переехать в теплые края.

Похоже, когда другие стояли в очереди за счастьем, Надюша толкалась за трудолюбием и не успела получить даже крохотного кулечка с удачей.

– «Бентли» – инвалидная коляска, очень хорошая, она складывается, ее легко нести, но... ее нет на месте. Иной раз человека коллапс так уконтрапупит, что его в комнату отдыха везти надо.

– Ну е-мое! «Бентли» пропал, – сокрушалась Маргоша, вновь появляясь в зоне видимости, – кто его взять мог? – Неужели автомобиль заезжал по такой узкой лестнице в подвал? – прокашляла я и умудрилась сесть. Маргоша весело засмеялась.

– Синхрофазотронный коллапс, – гордо объявила медсестра, – стоит миллион евро, в стране он в единственном экземпляре. Я отступила на шаг, наличие в названии агрегата слова «коллапс» меня насторожило.

– Лучше не зли меня! А то будет хуже! – Кому? – тоном актера, бездарно изображающего страсть, прогудел наглец. – Я готов страдать до смерти, можем начать сию секунду! Я возмутилась.

– Вы не виноваты в том, что мне нагрубили. Вы просто поругались со своим парнем и очень нервничали, – миролюбиво сказала Света, – ерунда, наплюйте!

– Извините меня, – сказала я, подойдя к официантке. Светлана обернулась, на ее круглом личике появилось выражение крайнего изумления. – За что? Я начала каяться: – Нахамила вам по полной программе! – Не помню, – искренне ответила официантка. У меня отлегло на душе. – Правда?

— Я не нуждаюсь ни в кавалерах, ни в деньгах, ни в полезных знакомствах! Я ем продукты из сливок, не сижу на диете, не обращаю внимания на чужие машины, не хочу бриллиантов! Я не собираюсь замуж! Я вообще ничего не хочу!

– Никогда не видел девушек, которые хавают батон с холестерином! – уверенно произнес Максим. – Вторичный половой женский признак – не жрать маслице.

— Дай вам господь не знать, какова настоящая любовь. Это вовсе не светлое чувство, а гиена с огненной пастью, приносит лишь мучения.

— Костю на тот свет отправили, я следующая! Пожалуйста, раздобудьте мне автомобиль! Ночью все заснут, а я убегу! Умоляю! Уеду куда глаза глядят! Господи, и я их любила! – Но вы сказали, что Константин умер от инфаркта, – не вытерпела я. Нина осеклась и вскочила: – Вы мне не верите! Забудьте обо всем! Нет у меня никаких…

Внешний вид Малышева не пришелся Нине по вкусу. Маска, закрывавшая лицо, показалась ей пошлым пиар-ходом, но голос заставил вздрогнуть. Исполнитель легко завел зал, зрители, большинству из которых едва исполнилось восемнадцать, безумствовали в проходах.

До места концерта супруги добирались порознь, Костя не мог сбежать с совещания, он даже предупредил жену: – Я наверняка опоздаю, ты не волнуйся, сиди спокойно в зале.

– Соня уже сообщила вам о моем сумасшествии? – Да, – кивнула я и осеклась, – простите. – Ничего, – отмахнулась Нина, – отбросим церемонии, надо успеть вам все объяснить. Я на самом деле супруга Малыша и нахожусь в здравом уме и твердой памяти.

– Евлампия, – зашептала Нина, – тише. Я соврала детям, что у меня мигрень разыгралась, вот они и оставили меня в покое. Но в любую минуту могут зайти проведать. Времени мало! Выслушайте меня! Я указала на кресло. – Устраивайтесь поудобнее. Нина утонула в подушках.

– У мамы выдающиеся музыкальные способности, – с горечью сказала Соня, – великолепный слух, ангельский голос. Знаете, где они с папой познакомились? В церкви.

– Ваш рассказ не объясняет увлечения Нины Малышом. Наоборот, ей, получившей строгое воспитание, следовало не восторгаться, а возмущаться поведением отвязного хулигана на сцене, – заметила я.

– О! Восхитительно, – воскликнула Лида, – мы обожаем классику и не понимаем современных, ужасных какофоний! – Да, да, да, – бормотала вдова Малыша.