Зарубежная литература — цитаты из книг

Сидя во дворе и наблюдая за проплывающими облаками, мы не склонны оценивать их формы. Мы не думаем "хорошее облако", "плохое облако", "недостаточно пышное облако" или "слишком высокое облако". В такие минуты мы просто видим облака такими, какие они есть. Обратив этот процесс внутрь себя, мы начнём испытывать такое же…

Правильная речь означает общаться с другими так, чтобы не причинять им вреда. Ложь, сплетни или оскорбления — это неправильная речь; однако к той же категории относятся и неискренние комплименты, и обещания, которые вы не собираетесь сдерживать, и лесть, призванная произвести впечатление.

Попробуйте действовать так: в следующий раз, когда столкнётесь с горем или страданием, не говорите: "Жизнь несправедлива!" Или: "Почему это происходит со мной?" Скажите себе: "Я знал, что это могло случиться. Не я один переживаю страдание. Другие испытывают то же самое". Страдание составляет неотъемлемую часть…

Буддийское понимание пустоты состоит в том, что все явления лишены собственного значения, пока мы сами не придаём им некое значение. Реальность подобна нетронутому холсту, чистому до тех пор, пока художник не придёт и не создаст что-то в этой пустоте.

Привязанность – это то, что мы испытываем, когда живём в иллюзии постоянного, отдельного "я". А непривязанность возникает, когда мы осознаём истину отсутствия самости.

Небо похоже на золотой луг, кишащий багряными змеями, на огромный веер серебряных листьев; оно – цвета индиго и подсвечено оранжевым и светло-коричневым, охряным и алым.

— Я хочу и дальше верить в здравый смысл, в то, что он всегда возобладает. — Ну, вокруг подтверждений этому мало. — Мало. Согласен.

Да, именно знать, а не слиться с другим, – от этой мысли немного щемило... щемит и сейчас. Я – это я.

Она идёт, мучаясь от боли, а воображение рисует ей другую Фредерику, юную, – как она летит словно на крыльях навстречу радостной свободе.

Я по-прежнему мчусь, оседлав двух коней сразу – оба устремлены к звёздам, – но твержу себе: так продолжаться не может: ох, и полечу кубарём в своём розовом мишурном наряде на опилки арены, да простится мне эта смена метафоры.

Человечество в большинстве своём ходит по хрупкой кровле над бездной, и каждый знает, что она зияет по нему.

Мерным шагом ступает он по опавшей хвое и мягкому тлену. Деревья потом ему вспомнятся по запавшим в душу образам, а образы подскажет память о деревьях. Разуму любая работа под силу, думает Хью Роуз. Но почему именно эта работа выходит у разума такой отменной, такой роскошной?

Дрозд выводит свою незамысловатую призывную трель. Стоит на камне, который мы назвали наковаленкой или алтарём, и повторяет. Почему эта трель нам так по душе?