Истории с книгами — Дженди Нельсон

Фонарный свет в ночи весенней, Как будто молится луне. Проходят мимо дома, тени, Порхают бабочки в окне. Быть может там, скончался кто-то, И отсвет рая виден всем? По крыше, ангел ходит робко: Лунатик смерти, в жизни сей. А рядом с ним, душа мужчины Идёт под зонтиком крыла, И ливни звёзд, шумят так дивно... В Эдеме, так шумит листва. Фонарь, как Будда, вес утратил, И приподнялся над землёй. Весь мир отхлынул в благодати: Как невесомо, боже мой! А на постели, сердце плачет, Ревнует к ангелу и снам. Окно, свечою догорает, Мерцает бабочкой, луна.

В моём детстве был удивительный красоты дворик: в нём снимал фильм Андрей Тарковский. Ну, мог бы снимать. В нём было всё для этого: крупные планы бездомной собаки, как-то по-мхатовски слоняющейся то там то тут, живописно замирая на месте и оглядываясь на тебя, словно бы в чём-то укоряя. Частые утренние туманы и скрип качелей в тумане, и пение синичек на заре, так нежно имитирующее скрип качелей, словно бы раскачивающихся сами собой, от тоски или мечты о детях. Ну и конечно, крупные планы дождя на окнах: я любил в детстве смотреть на дождь, отражённый в доверчивых сумерках окна. Бывало, стою недалеко от окна, а там свет зажжётся, и кто-то…