Последние издания книг Сигизмунда Доминиковича Кржижановского

Сигизмунд Доминикович Кржижановский (1887-1950) - выдающийся русский писатель, наследие которого лищь бла-годаря счастливому стечению обстоятельств оказалось извлечено из "творческого небытия" и представлено на суд сперва российской, а впоследствии и мировой общественности, сразу же оценившей Кржижановского как одного из главных "забытых гениев" русской литературы XX века. Любители отечественной словесности должны выразить слова глубокой благодарности писателю Елизару Юрьевичу Мальцеву, который рассказал про такого "филигранного дрессировщика слов" Е. В. Витковскому и В. Г. Перельмутеру, в результате чего было издано шеститомное Собрание…

Серия аудиокниг по произведениям выдающегося писателя первой половины XX века Сигизмунда Кржижановского.

В настоящее издание вошли все стихотворения Сигизмунда Доминиковича Кржижановского (1886–1950), хранящиеся в РГАЛИ. Несмотря на несовершенство некоторых произведений, они представляют самостоятельный интерес для читателя. Почти каждое содержит темы и образы, позже развернувшиеся в зрелых прозаических произведениях. К тому же на материале поэзии Кржижановского виден и его основной приём совмещения разнообразных, порой далековатых смыслов культуры. Перед нами не только первые попытки движения в литературе, но и свидетельства серьёзного духовного пути, пройденного автором в начальный, киевский период творчества. Помимо оригинальных…

Сигизмунд Доминикович Кржижановский (1887-1950) - выдающийся русский писатель и мыслитель XX века.
Возвращенная из временного небытия на заре перестройки его "странная" интеллектуальная проза фазу покорила читателей в России и за рубежом. Литературоведы ставят его имя в один ряд с Т. А. Гофманом, Н. В. Гоголем, Э. По, Г. Майринком, Ф. Кафкой и X. Л. Борхесом.
В четвергом томе собраны рассеянные в периодике 1920-30-х гг., а также не опубликованные при жизни автора статьи, заметки, размышления о литературе и театре.
Составитель: Перельмутер Вадим.

Сигизмунд Доминикович Кржижановский (1887-1950) - прозаик, драматург, историк литературы и театра. Сочинять начал рано - еще в гимназии, потом в университете: стихи, импрессионистские миниатюры, статьи. Сам считал все это "подготовкой к писательству". Истинным литературным дебютом своим называл новеллу "Якоби и Якобы", опубликованную в 1918 году, как выяснилось впоследствии, "земную жизнь пройдя до половины". Четыре года спустя перебрался из Киева в Москву, где и прожил оставшиеся двадцать восемь лет. Писал много - новеллы и повести, пьесы, киносценарии, статьи о литературе и театре. Печатался мало - опубликованное распылено в пожелтелых страницах периодики. При жизни отдельной книгой смог издать лишь тоненькую - 34 страницы- "Поэтику заглавий". Первая книга прозы вышла через 39 лет после смерти писателя. В 2013 году завершено издание шеститомного Собрания сочинений Кржижановского. Ныне его новеллы и повести переведены на двенадцать языков.

В книге собрана вся "московская" проза С.Д.Кржижановского - одиннадцать произведений, созданных в течение девяти лет (1925-1933) и органически образующих целостный, внутренне связный цикл, где столица - не просто место действия, обстановка, декорации, в которых существуют персонажи. Москва всем своим существом - топографией, топонимикой, историей, бытом и бытием - принимает деятельное участие в судьбах героев, созданных воображением автора. По мастерству и богатству культурного фона интеллектуальная проза Кржижановского находилась на уровне современной ему европейской и мировой литературы. Критики и исследователи сравнивают его с…

An NYRB Classics Original.
Virtually unpublished during his lifetime, Sigizmund Krzhizhanovsky’s fantastic and blackly comic philosophical fables have since 1989 earned him a reputation as one of the greatest Russian writers of the twentieth century. Included in this collection of eleven newly translated tales are some of his strangest and most brilliant conceits: a provincial journalist who moves to Moscow finds his existence consumed by the autobiography of his room’s previous occupant, a suicide who vacated his hundred square feet in exchange for his successor’s consideration of his manuscript; the fingers of a celebrated pianist’s right hand run away to spend an abrasive night alone on the city streets; a man’s lifelong quest to bite his own elbow inspires both a wildly popular circus act and a new refutation of Kant; a desperate energy crisis is resolved through the systematic exploitation of the one substance to reliably increase along with the dysfunctions of modern life: bile, or “yellow coal.” Abounding in nested narratives, wild paradox, and improbably high stakes—what would you do if a Stygian toad landed on your pillow one night and asked for help in saving the world by building a bridge to death?—the unlikely stories in Autobiography of a Corpse ask you to take a second look at the cracks in everyday reality.

В антологию вошли произведения 1910-1920-х годов, являющиеся самыми ранними образцами антиутопии: рассказы "Гибель главного города" (1918) и "Рассказ об Аке и человечестве" (1919) Ефима Зозули (1891-1941), роман "Мы" (1921) Евгения Замятина (1884-1937), повести "Ленинград" (1925) Михаила Козырева (1892-1941) и "Клуб убийц букв" (1927) Сигизмунда Кржижановского (1887-1950).

Пять предыдущих томов собрания сочинений представили читателям практически все творческое наследие С.Д.Кржижановского таким, каким он сам его видел. В шестой том включены обнаруженная недавно новелла "Невольный переулок", переписка с женой, воспоминания о писателе, исследовательская работа В.Н.Топорова "Минус" - пространство Сигизмунда Кржижановского", некоторые документы и многочисленные фотографии.

"Прозеванным гением" назвал Сигизмунда Кржижановского Георгий Шенгели. "С сегодняшним днем я не в ладах, но меня любит вечность", - говорил о себе сам писатель. Он не увидел ни одной своей книги, первая книга вышла через тридцать девять лет после его смерти. Сейчас его называют "русским Борхесом", "русским Кафкой", переводят на европейские языки, издают, изучают и, самое главное, увлеченно читают. Новеллы Кржижановского - ярчайший образец интеллектуальной прозы, они изящны, как шахматные этюды, но в каждой из них ощущается пульс времени и намечаются пути к вечным загадкам бытия.

«Прозеванным гением» назвал Сигизмунда Кржижановского Георгий Шенгели. «С сегодняшним днем я не в ладах, но меня любит вечность», – говорил о себе сам писатель. Он не увидел ни одной своей книги, первая книга вышла через тридцать девять лет после его смерти. Сейчас его называют «русским Борхесом», «русским Кафкой», переводят на европейские языки, издают, изучают и, самое главное, увлеченно читают. Новеллы Кржижановского – ярчайший образец интеллектуальной прозы, они изящны, как шахматные этюды, но в каждой из них ощущается пульс времени и намечаются пути к вечным загадкам бытия.

«Прозеванным гением» назвал Сигизмунда Кржижановского Георгий Шенгели. «С сегодняшним днем я не в ладах, но меня любит вечность», – говорил о себе сам писатель. Он не увидел ни одной своей книги, первая книга вышла через тридцать девять лет после его смерти. Сейчас его называют «русским Борхесом», «русским Кафкой», переводят на европейские языки, издают, изучают и, самое главное, увлеченно читают. Новеллы Кржижановского – ярчайший образец интеллектуальной прозы, они изящны, как шахматные этюды, но в каждой из них ощущается пульс времени и намечаются пути к вечным загадкам бытия.

Изобретателю машины времени Максимилиану Штереру время не всегда покорялось. Однажды, отправившись в будущее, он не смог вернуться в настоящее. Миновав его всего на несколько лет, Макс Штерер попал в прошлое, в котором он был обречен на гибель – время не прощает соперников.

В пятый том собрания, ставшего в связи с открытием неизвестных сочинений писателя шеститомным, вошли театральные пьесы, повести и рассказы разных лет, не включавшиеся в авторские сборники, "Записные тетради", впервые публикующиеся в полном объеме, ранние философские работы. Значительная часть произведений, обнаруженных недавно в киевском архиве писателя, издается впервые.

A man lives in a tiny apartment, engulfed in the noise of his neighbors’ lives, squeezed in among his few possessions, hardly able to move. A mysterious figure turns up at his door, offering a tube of a substance that will, he assures our hero, allow him to enlarge–“biggerize”–his living space. “Why not?”–but clumsily he spills the stuff on the floor. When he wakes the next morning his apartment has begun to grow exponentially, and with it his troubles. What if people find out? He’ll lose his apartment. He must keep everyone at bay, stay to himself. Meanwhile his furniture drifts into the distance. He is lost in the infinitely expanding…

Like a character in one of his stories, Sigizmund Krzhizhanovsky has returned from oblivion. Prominent in Moscow literary circles in the 1920s and '30s, he was all but unpublished. The day he died, a critic mourned the passing of "a

"Прозеванным гением" назвал Сигизмунда Кржижановского Георгий Шенгели. "С сегодняшним днем я не в ладах, но меня любит вечность", - говорил о себе сам писатель. Он не увидел ни одной своей книги, первая книга вышла через тридцать девять лет после его смерти. Сейчас его называют "русским Борхесом", "русским Кафкой", переводят на европейские языки, издают, изучают и, самое главное, увлеченно читают. Новеллы Кржижановского - ярчайший образец интеллектуальной прозы, они изящны, как шахматные этюды, но в каждой из них ощущается пульс времени и намечаются пути к вечным загадкам бытия.

В четвертом томе собрания сочинений выдающегося русского писателя и мыслителя ХХ века Сигизмунда Доминиковича Кржижановского собраны рассеянные в периодике 1920-30-х гг., а также не опубликованные при жизни автора статьи, заметки, размышления о литературе и театре ("Поэтика заглавий", "Философема о театре", "Страны, которых нет", "Фрагменты о Шекспире", "Искусство эпиграфа(Пушкин)", "Драматургические приемы Бернарда Шоу" и др.). Значительная часть текстов прежде не собиралась и не публиковалась. Издание снабжено подробным комментарием.

Изобретателю машины времени Максимилиану Штереру время не всегда покорялось. Однажды, отправившись в будущее, он не смог вернуться в настоящее. Миновав его всего на несколько лет, Макс Штерер попал в прошлое, в котором он был обречен на гибель – время не прощает соперников.