Цитаты из книг — Абу-ль-Фарадж

У шута спросили: — Может ли у семидесятилетнего мужчины родиться ребенок? — Да, может, — ответил он, — если у него имеется тридцатилетний сосед.

У одного отшельника спросили: — Как у тебя хватает терпения пребывать в одиночестве в этом заброшенном уголке земли? Он ответил: — Я не нахожусь в одиночестве. У меня есть собеседник — владыка вселенной. Когда я хочу, чтобы он говорил со мною, — я читаю святое писание, а когда я хочу сам говорить с ним — я молюсь.

Один мудрец учил: — Лучше слушать, чем разговаривать. Его спросили: — Почему? Он ответил: — Недаром бог создал один язык и пару ушей.

К одному ночью забрались воры. Они долго искали, что бы им украсть, но так ничего и не нашли. И сказал им хозяин дома: — Эх, ребятки, напрасно стараетесь! Я весь день сегодня искал и ничего у себя не нашел ценного, а вы хотите найти ночью!

Гончая собака гналась за газелью. — Тебе меня никогда не нагнать, — сказала газель. — Почему? — спросила собака. — Я бегу, чтоб спасти свою жизнь, ты же бежишь, чтобы угодить своему хозяину, — ответила газель.

Некто, бывший в прошлом художником, бросил рисовать и стал лекарем. Когда его спросили о причине этого, он ответил: — Ошибки, допущенные при рисовании, все видят и все критикуют, ошибки же, допущенные врачом, скрывает земля.

Один из братьев спросил отца Сисоиса: — Что ты скажешь, святой отец, по поводу моего падения? Старец ему ответил: — Вставай! Сказал ему брат: — Много раз я падал и вставал. Доколе же я буду падать и вставать? — Пока тебя не настигнет смерть — то ли во время падения, то ли во время раскаяния, — ответил ему старец.

Однажды философы направились в пустыню, чтобы искушать отшельников. И они сказали одному из старцев: — Чем ваши заслуги превышают наши? Ведь мы постимся, молимся и бодрствуем больше вашего, живем в воздержании, соблюдаем чистоту и приобщаемся к светочу учения. Он им ответил: — Мы не только бережем свой ум от того, чтобы…

Некто сказал: — Глупцы замечают только промахи людей и не обращают внимания на их достоинства. Они подобны мухам, которые норовят сесть только на воспаленную часть тела.

— Тот, кто живет мирской жизнью, не замечает своих грехов из-за сутолоки повседневных дел. Если же он заживет тихой жизнью отшельника в пустыне, его душа будет созерцать бога и он очистится от грехов.

Некто сказал: — Признание заблудшего в своем безрассудстве равносильно мольбе о прощении, и она должна быть услышана. Его оправдание — в его раскаянии.

— Кого можно считать по-настоящему сильным? — спросили одного мудреца. — Того, кто уберегает себя от сетей обжорства и разврата, — ответил он.

Один мудрец сказал: — Земные страсти подобны морской воде. Чем больше ее пьешь, тем сильнее испытываешь жажду.

Мудрец Шапур сказал: — Когда я вижу, что процветают дела глупцов и очень плохи дела умных, я прихожу к убеждению, что судьба людей не находится ни в какой связи с их достоинствами.

Царь Арташир сказал: — Религия — фундамент мира, а правитель — его страж. Строение без крепкого фундамента быстро разрушается, дом, не имеющий сторожа, подвергается опасности грабежа.

Некто женился на очень тощей женщине. Когда его спросили, почему он так поступил, он ответил: — Я выбрал наименьшее зло…

Диогена спросили об одном богатом человеке, богат ли он. — Не знаю, — ответил Диоген. — Мне известно лишь, что у него много денег. — Значит, он богат! — Быть богатым и иметь много денег — не одно и то же, — ответил Диоген. — По-настоящему богат лишь тот, кто вполне удовлетворен тем, что имеет. Тот же, кто старается иметь…

Другой философ сказал: — Удивительно устроен человек — он огорчается, когда теряет богатство, и равнодушен к тому, что безвозвратно уходят дни его жизни.

Аристотеля спросили: — Почему завистники всегда чем-то огорчены? — Потому что их снедают не только собственные неудачи, но и успехи других, — ответил он.

Платон сказал: — Очень плох человек, ничего не знающий, да и не пытающийся что-нибудь узнать. Ведь в нем соединились воедино два порока.