5 января Хаяо Миядзаки

В основе его канона лежат три мотива: экология, героини и ветер. Последний у Миядзаки- не наглядное, но бесспорное воплощение чуда. Ветер невидим и непобедим, как судьба или тайна в «Зеркале» Тарковского. Как о них, о ветре можно узнать лишь по действию, которое тот оказывает на окружающее. Гнутся деревья, сносит крыши, поднимаются волны, взмывают планеры. Чудесное - не в происходящем, а в его тайных причинах, о которых мы, как у Кафки, знаем намного меньше, чем хотелось бы.

Зло у Миядзаки никогда не бывает таким, как кажется на первый взгляд. Его морали свойственна та «ненадежность ненависти», за которую Пушкина не взяли в декабристы. Плохие герои превращаются в хороших, добрые - в лицемеров, часто в злых.

Такое происходит в анимационном фильме «Порко Россо». Отважный летчик-ас пришел из книг и фильмов. Ремарк, ясень-Экзюпери, чуть Хемингуэя, немножко Хамфри Богарта и много Феллини. Героический цинизм, знаменитый коктейль из иронии и жалости и щедрый до головокружения вымысел. Сотканный из этих нитей авантюрный гобелен изображает экзотическую Адриатику накануне войны и позволяет насладиться морскими видами, скупыми, но глубокими чувствами и фигурами высшего пилотажа. Фокус, однако, в том, что Порко Россо - и правда свинья, немолодой малосимпатичный хряк. И никто из окружающих не видит в этом ничего странного, как, впрочем, и он сам.

- Мужчины среднего возраста, - объясняет Порко, - часто ведут себя по-свински и превращаются в свиней.

На этом месте я застонал от восторга. Автору нужно обладать мужеством и дерзостью, чтобы обрушить повествование в пропасть абсурда и вынырнуть из неё, не моргнув глазом. Братья Коэны называют этот трюк в честь Kafka-break, необъяснимый обрыв логики, который прокалывает придуманную, но обжитую художественную реальность. Это проверка «на вшивость» вымысла: какую нагрузку невероятного он выдержит, не испортив праздника.