Пикассо, как и все христианское искусство, рассказывает о страдании, он искажает мир в трагическом ключе, он идет к красоте через страдание. [...] Матисс, как известно, увлекался восточным искусством. Это делали многие и в XIX веке. Но Матисс стал чем-то больше, он воплотил в своем творчестве любовь к жизни и рассказ о рае. Именно рай изображало в разных абстрактных и неабстрактных формах мусульманское искусство. Рассказ о рае служил в нем средством религиозной проповеди, так же как рассказ о страданиях и аде служил той же цели в европейском искусстве. Матисс внес в европейское искусство эту альтернативную струю, струю радости. (322)